Увы, мы истины не ищем в спорах о Сталине, просто дубасим им друг друга

0
133

Увы, мы истины не ищем в спорах о Сталине, просто дубасим им друг друга

Увы, мы истины не ищем в спорах о Сталине, просто дубасим им друг друга

Как всегда 5 марта, в день смерти Сталина, вся политическая Россия начинает отчаянный спор по поводу лежащего в некрополе у Кремлевской стены человеку.

При этом тех, кто имеет какую-то среднюю, нейтральную точку зрения на этого человека, почти что нет. Одни во весь голос кричат: «Сталин – отец родной, защитник, солнце ясное!» Другие же в ответ: «Тиран, маньяк, упырь, злодей, враг всего живого!» И все при этом оскорбляют что есть сил друг друга, сулят порвать на лоскуты, загнать в новый ГУЛАГ, построенный специально для оппонентов.

Словно в каждом из спорщиков живет тот самый «злодей-Сталин», а «Сталин творец и защитник» – умер в душах навсегда…

И за все годы долгие, прошедшие с кончины Сталина, почему-то не получается объединить, диалектически осмыслить вроде бы давно известное:

— Репрессии были, но виноват в них не один Сталин, хотя бы потому что те же «расстрельные списки» на местах составлял не он; он же, напротив, часто сокращал их. Значит, в самом воздухе витала какая-то жестокость, порожденная сломом недавнего общественного строя и последующей гражданской войной…

— Когда комиссии по реабилитации жертв репрессий пересматривают дела, оказывается, что по большей части они были не политическими, а чисто уголовными. Значит, система при Сталине боролась не «против всего светлого и хорошего», а наоборот, по преимуществу против темного и дрянного?

— Сталин, конечно же, расправлялся со своими врагами – с Троцким, Бухариным, Зиновьевым и т.д. Но ведь эти «святые жертвы» сами, как уже доподлинно известно, требовали от Сталина и ЦК куда больших и кровавых расправ!

— «Сталин принял Россию с сохой, а оставил с атомной бомбой». Под его руководством страна победила в самой жестокой войне в своей истории. А без той бешеной коллективизации и индустриализации, в которой винят Сталина, разве мы смогли бы победить? Не бред ли полагать, что целью немецкого плана Барбаросса было напоить нашу страну баварским пивом и пересажать всех русских за рули «Опелей» и «Мерседесов»?

— Сталин не украл ни копейки народных денег. Но почему на этот счет надо злобствовать и повторять с пеной у рта «мне вор милее палача»?

— Сталин был на самом деле велик во всех своих достоинствах и недостатках, что подтверждает сам факт кипящих вокруг него страстей. И если выкинуть его прах с Красной площади, к чему сегодня в очередной раз призвал в своем послании Федеральному собранию главред радиостанции «Говорит Москва» Сергей Доренко, в России наступит тишь и благодать?

И никто в этом отчаянном поединке диванных армий сталинистов и антисталинистов пока не победил – и, думаю, не победит и не переубедит никого в обозримом будущем. И даже не потому что фигура Сталина чересчур сложна и противоречива. А разве не противоречивы были другие великие творцы? Джордж Вашингтон, создававший конституцию США и прославившийся сдиранием скальпов с индейцев? Авраам Линкольн, борец с рабством – и жестокий каратель, требовавший вырезать даже малых детей в побежденных деревнях? Уинстон Черчилль, союзник СССР – и автор Фултонской речи, в которой призвал стереть с лица земли тот же СССР? Ну, и так далее…

Все дело, кажется мне, в том, что в фигуре Сталина сконцентрировалась наша ненависть друг к дружке, нерешенные вопросы современной жизни, исполненной диких противоречий и несправедливостей.

И не со Сталиным, которому не жарко и не холодно от наших споров, хотим мы разобраться – а сами с собой, используя фигуру Сталина как некую дубину, чтобы бить ей по балде друг друга словно враг врага. Мы не ищем в спорах о Сталине позитива, примера для будущего устройства с учетом прошлого добра и зла, но словно хотим забыться в них, уйти от назойливых и часто неразрешимых для нас вопросов современности.

И потому копья на могиле Сталина будут ломаться еще долго – пока не будет найден путь какого-то общественного согласия в настоящем. Вот тогда мы сможем спокойно разобраться с этой исторической фигурой – и оставить покоится с миром ее прах.